Пришла ко мне как-то в голову мысль... осмотрелась, плюнула и ушла.
Ниочемный рассказик ни о чем.
По маршруту, протяженностью около 250 километров, я езжу уже много лет, с разной степенью периодичности: иногда 5-6 раз в месяц, а иногда и раз в три месяца.
250 километров – это расстояние между двумя крупными сибирскими городами. Зимой заоконный пейзаж на редкость уныл: околки смешанного леса перемежаются с голыми снежными полями, на которых летом иногда, бывает, что-то садят и растут не только сорняки.
Всего сто километров на север – и начинается тайга. Настоящая такая, матерая, с лосями, медведями, клюквой и «плодоносным» кедром. А по трассе ехать скучно, смотреть на белое пространство неинтересно, да и режет глаз эта белизна.
Приблизительно в середине пути находится местная достопримечательность, гордость аборигенов и радость дальнобойщиков: платный туалет. Когда сие циклопическое сооружение было превращено в общественный сортир, история умалчивает. Скорее всего, это было в те доблестные времена, когда кооперативный клозет был вершиной российского бизнеса. Я, во всяком случае, не помню, что располагалось там ранее.
Помещение размером с две крытые волейбольные площадки. Чисто, просторно, орет радио и всегда в наличии туалетная бумага. Ну, кто много ездит, тот поймет счастье путешественника, который может, наконец, умыться горячей водой и справить нужду в цивилизованных условиях. Этакие два спортзала, разделенные небольшим служебным помещением. В противоположность годами сложившимся дорожным традициям, девочки направо, мальчики – налево.
Практически все эти годы на глаза мне попадается одна и та же женщина, обслуживающая сие сооружение. Наблюдать чужую жизнь вот так, эпизодами, через неравные промежутки времени, – интересно. Как будто следишь ночью за лучами прожектора, которые раз за разом выхватывают из темноты какой-то кусочек пространства.
Впервые я обратила внимание на эту техничку лет десять назад, когда ее позвали с законного поста на улицу: «ТанЁк, тебя! На улицу выйди!» Я вышла следом и стала ждать отправления своего рейса. Почему обратила внимание? Удивил контраст навороченного мерседеса и скромной фигурки у его двери – она разговаривала с кем-то, сидящем внутри, а я краем глаза ее разглядывала. Возраст ТанькА на тот момент определить было сложно: стройная (насколько можно было различить под халатом фигурка), опрятная одежда, светлые волосы, стрижка-каре, очень аккуратный неброский макияж, - я бы дала ей от тридцати пяти до сорока пяти лет.
Поглядывала я, собственно, от скуки и пробудившегося легкого любопытства. Через несколько минут я села в автобус, уехала и забыла об этом эпизоде – мне было двадцать четыре года и хватало как проблем, так и впечатлений.
tbc
По маршруту, протяженностью около 250 километров, я езжу уже много лет, с разной степенью периодичности: иногда 5-6 раз в месяц, а иногда и раз в три месяца.
250 километров – это расстояние между двумя крупными сибирскими городами. Зимой заоконный пейзаж на редкость уныл: околки смешанного леса перемежаются с голыми снежными полями, на которых летом иногда, бывает, что-то садят и растут не только сорняки.
Всего сто километров на север – и начинается тайга. Настоящая такая, матерая, с лосями, медведями, клюквой и «плодоносным» кедром. А по трассе ехать скучно, смотреть на белое пространство неинтересно, да и режет глаз эта белизна.
Приблизительно в середине пути находится местная достопримечательность, гордость аборигенов и радость дальнобойщиков: платный туалет. Когда сие циклопическое сооружение было превращено в общественный сортир, история умалчивает. Скорее всего, это было в те доблестные времена, когда кооперативный клозет был вершиной российского бизнеса. Я, во всяком случае, не помню, что располагалось там ранее.
Помещение размером с две крытые волейбольные площадки. Чисто, просторно, орет радио и всегда в наличии туалетная бумага. Ну, кто много ездит, тот поймет счастье путешественника, который может, наконец, умыться горячей водой и справить нужду в цивилизованных условиях. Этакие два спортзала, разделенные небольшим служебным помещением. В противоположность годами сложившимся дорожным традициям, девочки направо, мальчики – налево.
Практически все эти годы на глаза мне попадается одна и та же женщина, обслуживающая сие сооружение. Наблюдать чужую жизнь вот так, эпизодами, через неравные промежутки времени, – интересно. Как будто следишь ночью за лучами прожектора, которые раз за разом выхватывают из темноты какой-то кусочек пространства.
Впервые я обратила внимание на эту техничку лет десять назад, когда ее позвали с законного поста на улицу: «ТанЁк, тебя! На улицу выйди!» Я вышла следом и стала ждать отправления своего рейса. Почему обратила внимание? Удивил контраст навороченного мерседеса и скромной фигурки у его двери – она разговаривала с кем-то, сидящем внутри, а я краем глаза ее разглядывала. Возраст ТанькА на тот момент определить было сложно: стройная (насколько можно было различить под халатом фигурка), опрятная одежда, светлые волосы, стрижка-каре, очень аккуратный неброский макияж, - я бы дала ей от тридцати пяти до сорока пяти лет.
Поглядывала я, собственно, от скуки и пробудившегося легкого любопытства. Через несколько минут я села в автобус, уехала и забыла об этом эпизоде – мне было двадцать четыре года и хватало как проблем, так и впечатлений.
tbc
