В девять мне позвонил брат. Хорошо, что я была уже в онко-центре, было куда сесть. Вот я и села. На этот дебильный металлический стул с дырочками, которые так любят ставить на ж.д. вокзалах и в больницах. Я же видела инсульт у мамы. Я видела, как меняет очертания, постепенно искажается ее лицо. Помню тонну грязи на своих сапогах, пока я бежала к медсестре и умоляла ее вызвать скорую. Помню, как мы в приемном покое меряли давление и положили ее в больницу. Спасли тогда. А вот тетю - нет. Не умирают сейчас от инсульта, не так внезапно! Можно же помочь. Не помогли.
Это все одиночество. Тетю обнаружил соц.работник, который пришел к ней вчера к восьми утра. Сколько она там пролежала - никто не знает. Вызвал скорую, она приехала, госпитализировала, но было уже поздно. Или никто просто не заморачивался ее спасением.
Самое смешное, что я только могла и думать, во сколько нам обойдутся ее похороны. Спокойно забрала мамины анализы, спокойно сходила к "сивому деду", совершенно спокойно сбегала к себе в областную железнодорожную, на предмет маминого рентгена, бегом приехала и взяла направление к кардиологу. Все абсолютно спокойно, да. Совершенный вакуум. Долго гладила-успокаивала маму: она зарыдала, когда узнала о смерти тети Вали, и долго не могла успокоится. А вот я спокойна как удав. Я спокойна, да. Спасибо братьям, все хлопоты по похоронам они взяли на себя. Хороним уже завтра. Уезжаю с младшим.
Т.е., пока бегала и успокаивала, я была в норме. А сейчас накрыло пониманием: моей тети больше нет.
Значит, я больше не смогу ей позвонить и пожаловаться на маму. Значит, некому маме и папе будет вправить мозги.
Она была умницей и оптимисткой, до самых последних дней. "Она постарается" - это был ее девиз.
Да чтоб меня! Сейчас я плачу. Наконец-то. И я до сих пор не верю в ее смерть.
Наверное, меня с того света давно не беспокоили. Последняя смерть, которая меня затронула, - это бабушкина. Мне было 12 лет.